Академия Кендзюцу и Айкидзюцу

Тэцутака Сугавара родился на о. Хоккайдо в 1941 году.

В 1960 году он начал изучать Айкидо в Хомбу Додзё (Токио) у Морихэя Уэсибы, основателя айкидо.

В 1961 году он стал учи-дэcи О-Сэнсэя в Ибараки Додзё.

В 1964 году он вернулся в Токио и поступил Университет Чуо.

В 1973 году он основал компанию Minato Research and Publishing Co. (в настоящее время Sugawara Martial Arts Institute, Inc.).

В 1975 году он вступил в Тэнсин Сёдэн Катори Синто Рю, а в 1986 году ему была присвоена лицензия «кёси» (старшего наставника).

В апреле 1992 года он представил Айкидо в Шанхайском институте физической культуры (Shanghai Institute of Physical Education) и Пекинском университете медицинских наук (Beijing University of Medical Science).

В ноябре 1992 года ему была присвоена лицензия «кёси» Ясуичи Мияги (Yasuichi Miyagi) в Окинава Годзю-рю Каратэдо (Okinawan Goju-ryu Karatedo).

В июне 1993 года он представил Айкидо в Уханьском институте физической культуры (Wuhan Institute of P. E.) и в Фуцзяньском университете традиционных китайский медицинских наук (Fujian University of Traditional Chinese Medical Science) в Китае.

В мае 1995 года Досю Кисёмару Уэсиба вручил ему 7 дан Айкидо Айкикай.

Он также преподавал Айкидо в Чэндуйском институте физического воспитания (Chengdu Institute of P. E.) в Китае и в Шанхайском институте физической культуры (Shanghai Institute of P. E.).

Неистовый боец Мотобу

История – штука коварная. Прославляя одних персонажей, она подчас совсем забывает о других. Одним из таких “забытых” мастеров каратэ был легендарный боец Мотобу Тёки, чье имя в 20-30-х годах нашего века было на слуху у большинства японцев.

Свою известность Мотобу обрел благодаря громкой победе в поединке с заезжим боксером, о котором всей стране в сентябре 1925 года сообщил популярный журнал “Кингу”, имевший более чем миллионный тираж. Схватка с боксером состоялась в Киото в 1921 году, во время демонстрационного турне западных боксеров, бросавших вызов на бой всем желающим. Подобные матчи в Японии (да и в других странах мира) были нередки в начале века. Как правило, иностранным боксерам и борцам противостояли дзюдоисты и последователи дзю-дзюцу (каратэ в это время оставалось еще почти неизвестным в стране Восходящего солнца). Это были не официальные бои за какой-либо титул. Скорее, они служили добавкой к цирковым или театральным представлениям для привлечения малограмотной публики. Даже результаты этих схваток очень часто оставались незафиксированными. Одно можно утверждать наверняка: серьезные спортсмены – как с той, так и с другой стороны – чурались этих увеселительных мероприятий. Обычно в них принимали участие не знаменитые чемпионы, а спортсмены среднего класса. Кроме того, правила подобных боев были весьма примитивны, не оговаривались даже различия в весовых категориях. Судя по всему, матчи проходили с переменным успехом. Нпример, историки бокса любят вспоминать, как известный боксер легчайшего веса Пэт О’Гарри выиграл бой против борца дзю-дзюцу по имени Симакадо за 14 секунд, включая время отсчета до 10, которое потребовалось для объявления нокаута.

Хотя значение таких матчей для выяснения, какое боевое же искусство является самым эффективным, весьма сомнительно, публика воспринимала их с огромным интересом. Поражения японских бойцов становились причиной жесточайшего разочарования и обиды, а победа возносила их в ранг национальных героев. Именно поэтому малозначительный эпизод победы окинавского каратиста над боксером-чужаком вызвал столь большой резонанс, что “Кингу” посвятил ему целых 10 страниц.

Рассказ об этом “эпическом” бое выдержан в традициях жанра. Как всегда, “гады” сначала побили “наших”: боксер запросто разделался с несколькими дзюдоистами и, обнаглев вконец, бросил вызов всем присутствовавшим. Автор статьи в “Кингу”, некий Сюдзин Мэйгэнро, не скупился на краски в описаниях, особенно напирая на то, что вызов был брошен издевательски, с явным намерением унизить сынов страны Восходящего солнца. Тогда из зрительского зала на сцену вышел полный мужчина (Мотобу Тёки в то время было уже за 50), одетый бедным крестьянином, и вызвался сразиться с чужаком. Оглядев его, один из боксеров стал выражать сомнения в способностях “крестьянина” и начал расспрашивать, занимался ли он дзюдо или еще чем-нибудь в этом роде. Мотобу отвечал, что ничего особенного не изучал, но думает, что вполне может постоять за себя. Организатор стал против этого протестовать, указывая на возможные неприятные последствия для здоровья, но Мотобу стоял на своем, а тут и патриотически настроенные зрители стали кричать вовсю, требуя, чтобы незнакомцу разрешили подраться с “иноземным гадом”.

О том, что произошло далее, разные источники рассказывают совершенно по-разному. В журнале “Кингу” сообщалось, что боксер рухнул без сознания, пропустив мощнейший удар основанием ладони в подбородок снизу вверх (впрочем, статья в журнале появилась через 4 года после боя, и тот националистический пафос, в котором она выдержана, наводит на мысль, что автор стремился дать не достоверное описание, а подарить публике нового героя для подражания; возможно, этот Сюдзин Мэйгэнро даже не был очевидцем схватки). Нагаминэ Сёсин, основатель школы Мацубаяси-рю (Сёрин-рю) и один из учеников Мотобу Тёки, утверждает, что, по собственным словам каратиста, тот нокаутировал противника в 3-м раунде ударом в висок. При этом Нагаминэ добавляет, что учитель выиграл на том бое 100 иен, поставив сам на себя. Оята Сэйю, современный эксперт по окинавскому кэмпо, рассказывает, что Мотобу выиграл бой, нанеся боксеру удар ногой в живот и добив его ударом ребром ладони по шее. Несомнено одно – Мотобу Тёки действительно выиграл этот бой и выиграл его довольно легко, чем поразил всю присутствовавшую публику.

Хотя нам неизвестно имя его противника, и мы ничего не можем сказать о его квалификации, Мотобу Тёки вне всякого сомнения был блестящим бойцом. Об этом говорят люди, в авторитете которых сомнений нет. Например, основатель школы каратэ Вадо-рю Оцука Хиронори, познакомившийся с Мотобу в 30-х годах, утверждал, что он “безусловно был очень сильным бойцом”. Надо сказать, что эти слова Оцуки не голословны – он не раз видел Мотобу в деле…

Мотобу Тёки родился в 1871 году в деревне Акахира близ древней столицы Окинавы города Сюри. Он был третьим и младшим сыном главы влиятельного дворянского рода Мотобу “Удун” Ясуси. Отец Тёки был мастером каратэ и секретной системы боя королевской семьи Удун-ди (Годэн-тэ), напоминающей айки-дзю-дзюцу. Все три его сына – Тёю, Тёсин и Тёки – занимались кэмпо с детства. Однако основное внимание в семье уделялось старшему сыну, Тёю, который в полном соответствии с традицией с самого рождения считался наследником рода. Для Тёю в семье были созданы все условия: он учился у лучших учителей, ни в чем не знал отказа и т.д. Именно он один из всего рода получил возможность изучить секреты Удун-ди у отца, занимался у лучших наставников каратэ на острове: помимо отца, Тёю и Тёсин изучали кэмпо еще и под руководством великого мастера Мацумуры Сокона.

Тёки повезло меньше. Родители почти не уделяли ему внимания, не заботились об образовании и воспитании. Будучи выходцем из очень знатного рода, Тёки так и не научился читать и писать, почти не понимал японский язык. С самых ранних лет мальчик был предоставлен самому себе. Похоже, что братья, изучавшие каратэ, тоже относились к нему с пренебрежением и были не прочь опробовать на младшем полученные навыки (вероятно, от них Тёки и получил знание основ каратэ). Все это предопределило характер Тёки. Он рос замкнутым, жестким, даже жестоким человеком, который верил только в силу и плевать хотел на общепринятые стандарты поведения (рассказывают, что он ел сырое мясо, редко брился, не выказывал уважения к старшим и т.д.).

Мотобу сделал свой выбор очень рано. Он решил стать самым великим бойцом, чтобы никто не мог его унизить или причинить ему вред. Поскольку отец не хотел нанять для него учителя каратэ (возможно, он просто не мог это сделать из-за нехватки денег; тяжелое финансовое положение знатных дворянских родов, связанное с изменением социальной структуры общества, отменой сословий и привилегий, было в то время обычным делом в Японии. И вполне может быть, что именно поэтому отец Тёки окружил заботой одного Тёю – просто он хотел воспитать в лучших традициях хотя бы одного сына, который должен был стать наследником), Тёки стал тренироваться самостоятельно. Он часами наносил удары по макиваре. Рассказывают, что Тёки наносил по 1000 ударов в макивару ежедневно. Впоследствии он также придавал тренировке с макиварой очень большое внимание, считая это упражнение одним из важнейших. Нагаминэ Сёсин рассказывает, что уже пожилым человеком мастер нередко спал на улице (обычно он спал прямо на жестком полу без всяких подстилок) и, если неожиданно просыпался ночью, то, вместо того, чтобы постараться уснуть, поднимался и шел молотить макивару. Еще Мотобу тренировался в бросании тяжелых камней, лазал по деревьям и прыгал с ветки на ветку. За довольно короткий срок он сумел закалить свое тело и развить фантастическую прыгучесть. Рассказывают, что вскоре во всем городе не осталось такого здания, на которое Тёки не смог бы запрыгнуть. За это местные жители прозвали его “Сару” – “Обезьяна”.

Почувствовав свою силу, Тёки стал давать жесткий отпор всем обидчикам и сам превратился в громилу, перечить которому побаивались даже старшие подростки. Очень быстро за ним установилась весьма дурная репутация драчуна и задиры. Тогда отец, опасаясь, что из сына вырастет преступник, и видя его искреннюю увлеченность боевым искусством, решил отдать его в ученики к кому-нибудь из мастеров каратэ.

Отказать главе рода Мотобу, как отмечает известный ныне мастер школы Годзю-рю Тогути Сэйкити, не мог никто – слишком высокое и уважаемое положение занимала его семья в обществе, хотя скандальная слава юноши отпугивала многих. Первым, к кому попал Тёки, был знаменитый мастер каратэ Сюри-тэ Итосу “Анко” Ясуцунэ (1830-1915). Попав к такому наставнику, Тёки стал тренироваться еще упорнее, впитывая в себя знания как губка. Однако занятия под присмотром Итосу его не вполне устраивали, и он стал искать случая, чтобы проверить свои знания на окружающих.

В поисках приключений Тёки отправлялся в квартал развлечений портового города Наха, кишевший вольным людом разного рода: пьяными матросами, ворами, грабителями, проститутками и их сутенерами, бездомными и т.д. Драки в этом месте были нередки, и юноша не упускал случая, чтобы поучаствовать в потасовках. В схватках с шайками местных драчунов он набирался опыта, проверял полученные знания, оттачивал приемы. Будучи не по годам мускулистым и обладая к тому же необычайно высоким для окинавцев ростом, Мотобу, как правило, легко одолевал своих соперников, но изредка получал и сам, нарвавшись на серьезного противника. Однажды он сошелся с местным бойцом Итарасики и был жестоко избит: оказалось, что противник неплохо владел каратэ.

В другой раз на Тёки бросилась целая банда местных громил, и ему пришлось спасаться бегством. Оторвавшись от преследователей (современный мастер каратэ Тамаэ Хироясу отмечает, что Мотобу был прекрасным бегуном), юноша запрыгнул на крышу какого-то дома и, отрывая одну за другой черепицу с крыши, стал метать их в своих врагов, которым во избежание потерь пришлось спешно ретироваться. Тамаэ, рассказавший эту историю, обращает внимание на то, что для отрыва черепицы с крыши требовалась недюжинная физическая сила, так как на Окинаве ее укрепляют на крыше очень надежно, чтобы не сдуло во время тайфуна, обычного для тех мест.

В додзё Итосу Мотобу Тёки вел себя очень заносчиво, бравируя своей силой, а также опытом реальных поединков. Впрочем, здесь были люди, способные поставить его на место, например, сэмпай Итосу – Ябу Кэнцу (1863-1937; после смерти учителя он возглавил додзё, но вскоре оставил обучение, передав школу второразрядным ученикам). Рассказывают, что Ябу в поединках всегда побеждал Мотобу, но подробности этих схваток нам неизвестны. Впрочем, Ябу начал изучать каратэ намного раньше Мотобу и сам был весьма и весьма жестоким бойцом. По легендам, он признавал только синкэн-сёбу – поединок в полный контакт – и с удовольствием принимал вызовы на бой. Некоторые авторы утверждают, что он убил более 60 человек в подобных схватках, что, впрочем, чушь полная – все-таки в буржуазной Японии убивать людей безнаказано не разрешалось, но само существование этих басен свидетельствует, что Ябу был незаурядным бойцом, обладавшим смертельным ударом.

Итосу Ясуцунэ относился к “боевым подвигам” Мотобу крайне неодобрительно. Как и большинство наставников того периода он видел в каратэ средство самосовершенствования, укрепления духа и тела, формирования их характера, а не победы в уличных драках. Поэтому после одного из побоищ, окончившегося плачевно для нескольких противников Мотобу, он с треском выгнал последнего из своего зала, навсегда отрезав дорогу назад.

После этого Тёки какое-то время занимался в додзё мастера Сакумы и некоторых других сэнсэев, но отовсюду его в конце-концов изгоняли.

Самое большое влияние на Мотобу Тёки оказал ныне почти забытый великий мастер стиля Томари-тэ Мацумора Косаку (1829-1898). К тому времени, когда Тёки попал к Мацуморе, у него была уже столь скандальная репутация, что ни один мастер не решался передать ему даже часть своих знаний. А вот Мацумора согласился рискнуть принять драчуна и негодника в ученики: он поймал его подсматривающим за своей ночной тренировкой через щели забора и был тронут до глубины души пламенной любовью юноши к каратэ. Заинтересовавшись прекрасными данными Тёки и заручившись его обещанием не вступать ни в какие драки, Мацумора Косаку согласился научить его нескольким ката, чтобы поглядеть, что из этого выйдет.

Однако Мотобу обещания не сдержал: его прямо-таки тянуло в какое-нибудь злачное место, чтобы попробовать новый прием на первом попавшемся забулдыге. Отважный и жестокий Мотобу не упускал случая проверить свое мастерство в бою с другими учениками каратэ, затевал драки с бойцами разных школ, а от и просто с прохожими. Отличаясь необыкновенной силой, он жестоко избивал своих противников, и никто не мог найти на него управы. Вскоре при первом же появлении Мотобу все бросались врассыпную и прятались по углам. Некоторые считали его ненормальным.

В глазах большинства окружающих Мотобу Тёки выглядел настоящим монстром, и представление о нем как о безумном свирепом дикаре получило очень широкое распространение, отчасти из-за слухов, которые распускали соперники мастера. Например, в книге Питера Урбана “Karate Dojo”, в которой содержалось одно из первых упоминаний о Мотобу в неяпонской литературе, говорилось, что Мотобу имел “руки и ноги, похожие на монстровские ляжки”, что ему невозможно было причинить боль, и что он “предпочитал хватать своих врагов и забивать их рубящими ударами до смерти”. При этом Питер Урбан писал, что Мотобу имел рост 7 футов 4 дюйма – более 2м 20см!

Позже известный на Западе историк каратэ Ричард Ким “понизил” Мотобу в росте до 6 футов (около 1м 80см), а в уже упоминавшейся статье в журнале “Кингу” сообщается, что Мотобу имел рост в 5 футов 4 дюйма – всегооколо 1м 60см, и это более всего похоже на правду.

Вообще, судя по дошедшим до нас фотографиям мастера, снятым в 1920-30-х годах, он отнюдь не был гигантом: на некоторых снимках он выглядит даже ниже партнеров. Впрочем, ростом Мотобу действительно превосходил практически всех тогдашних мастеров каратэ, но совсем ненамного. Зато в весе его преимущество вполне очевидно – при среднем росте Мотобу весил около 90кг! Правда, существующие фотографии были сделаны, когда ему было уже за 50 и он прилично растолстел по сравнению с юными годами. В целом выглядел Тёки довольно внушительно, но мышцы у него отнюдь не “монстровские”, особенно если вспомнить о нынешних “качках”.

Побывав в додзё у доброго десятка ведущих мастеров окинавского каратэ и имея за плечами колоссальный опыт уличных драк, Мотобу, по сути, разработал собственный стиль ведения боя, хотя он никогда не претендовал на то, что создал новую школу. Если судить по его книге “Окинава кэмпо каратэ-дзюцу. Кумитэ-хэн”, опубликованной в 1926 году (Мотобу не умел ни писать, ни говорить по-японски; видимо, кто-то записывал его слова под диктовку, одновременно переводя их на японский), он использовал естественные высокие стойки, часто выполнял блоки и удары без отдергивания второй руки к бедру (хикитэ). Мотобу держал вторую руку перед телом для обеспечения защиты, кроме того, он считал, что из этого положения ее легче “ввести в бой”. Основное внимание он уделял защите и поражению центральной линии тела. Например, его ученик, основатель школы каратэ Синто Дзинэн-рю Кониси Ясухиро вспоминает, как Мотобу Тёки неустанно повторял ему: “В тодэ есть только один секретный принцип. Суть его в том, чтобы защищать и атаковать центр человеческого тела”.

Основным оружием мастера являлись мощнейшие удары руками. Его излюбленными приемами были прямые удары кулаком (сэйкен-дзуки), хлесткие удары тыльной стороной кулака (уракэн-ути), различные удары локтем, а также уколы и тычки выдвинутым вперед суставом указательного пальца (кэйкокэн, иппонкэн). Нагаминэ Сёсин утверждает, что кэйкокэн был самой любимой техникой Мотобу. По его словам, мастер отрабатывал этот удар на макиваре, нанося удары в полную силу. На основании своего огромного опыта реальных боев, он пришел к выводу, что обычный кулак в ближнем бою не позволяет генерировать достаточную силу, чтобы “уложить” противника, зато удар кэйкокэн в этой ситуации чрезвычайно эффективен. Нагаминэ Сёсин писал: “Ни один каратист за всю историю окинавского каратэ не может сравниться с Мотобу разрушительной мощью кэйкокэн”.

Основную массу ударов Мотобу Тёки наносил выставленной вперед рукой. В некотором смысле подобная техника была новой для окинавского каратэ, в котором традиционно передняя рука применялась для блокировки, а задней наносились мощные удары. Мастер утверждал, что главное в бою – скорость, а поскольку передняя рука ближе к противнику, она быстрее достигает мишени и посему должна быть способна нанести сражающий удар.

В защите Тёки использовал простейшие приемы накрытия рук противника с “прилипанием” и переходом к контролю, применял различные захваты. Вообще, захваты, судя по всему, были одним из его коньков, и он активно пользовался ими, чтобы “натянуть” противника на удар.

Приемы боя ногами в системе Мотобу играли второстепенную, но все же немалую роль. Ногами он бил только в колено, пах и живот. Эти удары у него обладали исключительной силой. По свидетельству очевидцев, в одном из поединков он, словно спичку, одним легким “щелчком” сломал противнику ногу.

Мишенью для его ударов служили не только лицо и туловище, нои пах, куда Мотобу бил коленом, стопой и кулаком (одним из излюбленных приемов бойца был также захват половых органов с последующим рывком, от которого жертва рисковала лишиться их), а также колено – при топчущих ударах ногами.

Огромное значение Мотобу придавал физической тренировке, в которой главное место, как уже говорилось, занимала работа на макиваре. Мастер настаивал на том, что боец должен наносить по макиваре больше ударов той рукой, которая у него слабее, то есть если он правша, то он должен больше тренировать левую руку. Из других видов снаряжения он рекомендовал такие снаряды как “тиси” и “саси” (гантели), предназанченные для укрепления рук. Помимо этого он ежедневно занимался примитивной накачкой, поднимая на плечи камень весом около 70кг.

Несмотря на то, что весь стиль Мотобу Тёки был ориентирован исключительно на реальный бой, он не отказался от использования в тренировочном процессе ката. Из книги в книгу кочует утверждение, что Мотобу знал только ката Найхантин (Тэкки). Однако это абсолютный вымысел. До наших дней дошла, например, версия Мотобу известного ката Пассай (Бассай). Известно также, что он практиковал ката Усэйси (Годзюсихо) и, судя по всему, знал толк в других ката каратэ, хотя и не отрабатывал их (во всяком случае, в его книге имеется список основных ката окинавского каратэ).

Больше всего Мотобу Тёки любил ката Найхантин. Оценивая его исполнение этого ката, зафиксированное на фотографиях, специалисты утверждают, что оно ни в чем не уступало исполнению признанных “катовиков”, например, того же Фунакоси Гитина, а может и превосходило их. В целом Мотобу, несмотря на репутацию чистого бойца, относился к ката положительно, но требовал, чтобы при их отработке каратист постоянно держал в уме методы применения движений в реальной схватке. Например, при изучении Найхантин Мотобу акцентировал внимание учеников на важнейших технических особенностях. В этом комплексе есть движение, которое называется “намиаси” – “волновая нога”. Обычно его интерпретируют как зацеп собственной голенью ноги противника, атакующего прямым ударом ногой. Однако ранее это движение трактовалось как топчущий удар по стопе противника, и многие каратисты изо всех сил лупили ребром стопы в пол, чтобы сымитировать прием. Мотобу же, хотя и выполнял это движение с полной выкладкой и с киай, настаивал на сохранении абсолютного равновесия и мягком беззвучном опускании ноги на пол. Он учил, что когда человек старается изо всех сил ударить ногой об пол, он теряет равновесие, не способен защищаться и вообще изменяться адекватно вслед за движениями противника (Мотобу считал равновесие одним из важнейших факторов победы в бою). Кроме того он требовал абсолютно точной фокусировки силы в ударах, и его беззвучное опускание ноги отнюдь не свидетельствовало о слабости самого удара – известно, что Мотобу именно таким движением сломал ногу одному из своих противников. По свидетельству Кониси Ясухиро, он рассматривал все движения под практическим углом зрения. Но все же основой его стиля было кумитэ, а ката играли подчиненную роль.

Довольно рано Мотобу стал известен на Окинаве как один из самых грозных бойцов. А через некоторое время слухи о нем достигли и Японии. Оцука Тадахико в своей книге “Каратэ-до нюмон” (Токио, 1973 год) рассказывает легенду о том, что один наставник кэн-дзюцу школы Сигэн-рю из города Кагосима, прознав об окинавском мастере, бросил ему вызов на синкэн-сёбу – бой не на жизнь, а на смерть, и Мотобу вызов принял. Поединок состоялся на берегу моря. В разгар схватки Тёки неожиданно вбежал в воду, увлекая за собой фехтовальщика, и нырнул. Мастер кэн-дзюцу, ошеломленный столь неожиданным поворотом, на мгновение растерялся. Для Мотобу этого оказалось вполне достаточно: неожиданно вынырнув из=под воды, он одним взмахом мокрого полотенца вырвал меч из рук врага и нанес мощнейший удар кулаком, положивший конец схватке.

В 1921 году Мотобу переехал в Японию и поселился в Осаке. Он был первым из окинавских мастеров каратэ, выехавших за пределы острова (Мотобу почти на год опередил Фунакоси Гитина). Впрочем, скорее всего, его целью было не преподавание боевого искусства в метрополии. Он, подобно многим окинавцам, считал, что в Японии проще заработать на жизнь (Окинава была и остается одной из самых слаборазвитых и бедных префектур Японии; известно, что к 1940 году более 80.000 окинавцев иммигрировали на главные острова страны Восходящего солнца, а это очень немало, ведь население Окинавы в те годы составляло всего лишь около полумиллиона жителей.).

Тёки прожил в Японии уже около двух лет к тому моменту, каогд он познакомился с учителем дзюдо Дои. На Дои его мастерство произвело большое впечатление, и он стал подталкивать Мотобу открыть обучение каратэ для желающих. После этого окинавец начал устраивать демонстрации и давать уроки в районе городов Кобэ и Осака, однако дела у него шли ни шатко, ни валко. Промучавшись безрезультатно несколько лет, Тёки стал подумывать, а не отказаться ли ему от попыток создания собственного додзё каратэ, но как раз в это время интерес широкой публики к окинавскому боевому искусству и к персоне самого Мотобу стал потихоньку расти, в немалой степени благодаря публикации материала о его победе над боксером в журнале “Кингу”.

В 1927 году Тёки переехал в Токио, где, как ему казалось, организовать обучение каратэ окажется проще. Однако это многообещающее место было уже занято: в Токио вовсю “трудился” Фунакоси Гитин, знакомый Мотобу еще по Окинаве.

Отношения между Мотобу и Фунакоси сложились самые дурные. Каждый считал, что именно он один достоин представлять окинавское каратэ в Японии, и указывал на недостатки соперника. Фунакоси, эстет и прекрасно образованный человек, ругал Мотобу за отсутствие образования, называл его невежей, не способным осознать подлинную сущность и назначение каратэ.

Со своей стороны, Мотобу именовал Фунакоси “танцором” и “игроком на сямисэне” (сямисэн – японский музыкальный инструмент), ничего не смыслящем в каратэ. По свидетельству Кониси Ясухиро, который начинал заниматься каратэ у Фунакоси, а позже перешел к Мотобу, последний говорил о своем сопернике так: “Фунакоси – это самозванец. Мои учителя Адзато Ясуцунэ и Итосу Ясуцунэ открыли новую уникальную дорогу в тодэ. Этот человек имитирует лишь изящную сторону моих учителей, это всего лишь их скелет. Он показывает неправильное тодэ, которое только похоже на правду. Он ничего не стоит и совершенно бесполезен. Что еще более поразительно, так это его ловкий способ обманывать людей красочными объяснениями. Он надувает все общество. Широкая публика считает, что то, что показывает Фунакоси, и есть настоящее тодэ. Ничего не приносит большего вреда обществу, чем воинские искусства, которые не дают пользы в реальном бою. Позвольте сразиться с ним, раз ему дозволяется открыть собственный клуб тодэ, и я прогоню его на Окинаву.”

Помимо различий во взглядах на каратэ, на отношения между Мотобу и Фунакоси влияли и различия в их социальном статусе. Так, современный японский мастер каратэ Фудзивара отмечает, что Мотобу в социальной иерархии занимал место на две ступеньки выше, чем Фунакоси, и потому ни за что не соглашался признавать какое бы то ни было первенство или главенство своего соперника.

Точных сведений, во что вылились эти “разборки” между Мотобу Тёки и Фунакоси, у нас нет, но, похоже, до решительного боя все же не дошло, хотя у них бывали очные встречи. По свидетельству Кониси Ясухиро, когда Мотобу и Фунакоси наконец встретились, они стали обсыждать достоинства и особенности различных приемов, при этом Фунакоси оказался совершенно беспомощным перед ударами Мотобу, который “сносил” его с ног раз за разом. Тот же Кониси рассказывает, что в каратистских кругах Токио ходили слухи, будто бы Мотобу в конце концов вызвал Фунакоси Гитина на поединок и разгромил его наголову. В решающий момент боя он сбил противника подсечкой на пол и мгновенно продолжил атаку ударом кулака, который остановил в нескольких миллиметрах от лица Фунакоси, наглядно продемонстрировав свое абсолютное превосходство. Впрочем, сам Кониси не может поручиться за достоверность этих сведений.

И все же большинство историков каратэ соглашается с тем, что если бы подобный поединок действительно состоялся, победу почти на 100% одержал бы Мотобу. За это говорит очень многое. Так, у Мотобу было колоссальное превосходство в росте и весе – Фунакоси был сухощав и имел рост чуть более 150см. Кроме того, у Фунакоси не было никакого опыта реальных боев.

Тем не менее Фунакоси Гитину все же удалось удержать “лидерство в каратэ” в токийском регионе. Он сумел выработать более стройную систему обучения, ввел систему поясов. Кроме того, у него были очень энергичные и влиятельные друзья, например, основатель дзюдо Кано Дзигоро. Первая книга Фунакоси “Рюкю кэмпо каратэ” содержала предисловия таких видных политических дейтелей, как маркиз Хисамаса, бывший губернатор Окинавы; адмирал Ясиро Рокуро; вице-адмирал Огасавара Тёсей; граф Гото Симпэй и других. У Мотобу таких покровителей не было никогда.

Несмотря на соперничество с Фунакоси и его учениками, в Токио Мотобу Тёки все-таки сумел найти некоторую поддержку. Здесь его ближайшим помощником и учеником стал Кониси Ясухиро, в додзё которого Фунакоси буквально вломился.

Ко времени появления Мотобу в Токио у Кониси уже было собственное додзё каратэ. Он был одним из ведущих учеников Фунакоси, имел высокие даны в кэндо и дзюдо. Поскольку Кониси проявлял интерес к сугубо практическим аспектам боевого искусства и был не прочь померяться силами с представителями разных стилей, его додзё являлось одним из центров притяжения “драчливой элиты” токийских бойцов.

Одним из учеников Кониси в кэндо и каратэ был известный в те дни боксер Хоригути по прозвищу “Поршень”. На него-то и напоролся Мотобу, заявившись в зал Кониси. Появление его было в высшей степени экстравагантно: понаблюдав несколько минут за занимавшимися и решив, что Хоригути – самый “крутой”, он прямиком подошел к нему и просто попросил: “Ударь меня кулаком!” Интересно, что подумал Хоригути, услышав эту просьбу от пожилого человека, выглядевшего довольно неуклюжим. Как бы там ни было, Хоригути “просьбу уважил”, ударил раз, другой, …но толстяк ловко уклонился от его выпадов. Удивленный Хоригути продолжил атаку несколькими сериями, “выплюнув” их как из пулемета. Но противник вновь уклонялся или блокировал удары. Помучавшись еще несколько минут, Хоригути сдался, поняв, что с таким противником ему не справиться. А довольный Мотобу гордо и без малейшей тени скромности заявил: “Я – единственный представитель рюкюских боевых искусств в Японии”.

Узнав об этом случае, Кониси поспешил разыскать Мотобу и попроситься к нему в ученики. Через некоторое время он был так зачарован реальностью боевого искусства в исполнении Мотобу, что прекратил занятия в додзё Фунакоси, навсегда получив клеймо “предателя”.

Кониси сделал для пропаганды стиля Мотобу очень многое, начиная с того, что поселил мастера, испытывавшего большие финансовые трудности, в своем доме и стал его переводчиком. Он даже основал “Общество поддержки Мотобу Тёки”, организовал демонстрации окинавского бойца во многих токийских университетах, из личных сбережений выплачивал ему значительные гонорары. За это Мотобу Тёки щедро делился с ним своими знаниями. Так что злые языки даже стали поговаривать, будто “Кониси использует Мотобу”.

Большую помощь мастеру оказал также его давний окинавский ученик Кокуба Косэй (Куниба Юкимори). Кокуба – уроженец Нахи (родился в 1901 году), начал заниматься у Мотобу в 14 лет. В 1924 он переехал в Токио, а оттуда, в 1940, в Осаку, где стал обучаться стилю Мотобу. В 1943 году он открыл собственное додзё, получившее название “Сэйсин-кан”. Также как и Кониси, он предоставлял свое жилье и зал в распоряжение Мотобу и Мабуни Кэнва. Однако все усилия товарищей и учеников были тщетны. Мотобу никак не удавалось открыть собственное додзё.

Хотя Мотобу было уже за 60, его боевой пыл еще не угас. Известно, что в 1932 году, когда ему было 62 года, Мотобу Тёки по приглашению окинавской общины отправился на Гавайские острова, чтобы померяться силами с тамошними боксерами и борцами. Его приезд всколыхнул всех окинавских иммигрантов, жаждавших стать свидетелями подвигов своего соотечественника. Однако бои с местными бойцами они организовать не успели: прознав о скандальной репутации Мотобу и почуствовав, что дело пахнет настоящим побоищем, гавайские власти поспешили объявить каратиста персоной нон грата и выдворить с островов.

И все же признание к Мотобу пришло. После 1932 года, во многом благодаря усилиям Кониси Ясухиро, он стал ведущим инструктором по каратэ в Центральной полицейской академии.

Вероятно, на склоне лет Мотобу начал ощущать нехватку систематического “образования” в каратэ, и в 1936 году принял решение вернуться на Окинаву, чтобы углубить свои познания в кэмпо и, возможно, создать собственную школу. На Окинаве он посетил многие додзё, беседовал с мастерами разных стилей, шлифовал различные ката. Ему удалось разыскать своего бывшего сэмпая и соперника, великого каратиста Ябу Кэнцу. Ябу был уже довольно стар и давно удалился от преподавания каратэ. И все же он нашел в себе силы поделиться своими драгоценными знаниями с Мотобу. Однако их общение оказалось непродолжительным: в 1937 году мастера Ябу не стало.

По некоторым сведениям, в этот период Тёки получил возможность изучить искусство Удун-ди у своего старшего брата Тёю. Рассказывают, что Тёки, будучи абсолютно уверен в своем превосходстве, вызвал брата на поединок и… жестоко поплатился за это. Тёю раз за разом проводил захваты и швырял драчливого брата как тряпичную куклу на жесткий пол зала. После этого Тёки, якобы, и упросил его научить технике Удун-ди. Правда, похоже, если такой эпизод и имел место, то было это гораздо ранее, во времена бойцовской юности Тёки.

Пробыв на Окинаве несколько лет, Тёки вновь выехал в Японию, но вскоре вновь вернулся на родину, где умер в сентябре 1944 года от желудочного заболевания (рак?) в возрасте 73 лет. Легенды окружают и последние дни его жизни. Рассказывают, что он сошел с ума, присвоил себе 11-й дан и объявил себя самым сильным бойцом на планете. Но, похоже, как и многое, что говорилось о Мотобу Тёки, это просто враки. По свидетельству того же Кониси, в последние годы жизни Мотобу стал гораздо спокойнее и рассудительнее и уже не искал возможностей проверить на ком-нибудь крепость своих кулаков. Может быть именно поэтому Кониси Ясухиро ни разу не видел Тёки в реальном бою.

Открытым остается вопрос о наследии мастера. Сам Мотобу никогда не утверждал, что создалт какую-то особую школу каратэ, поэтому большинство историков окинавского кэмпо сходятся на том, что в чистом виде его стиль не сохранился. Однако в “Большом энциклопедическом словаре школ боевых искусств” (Токио, 1969) в статье “Мотобу-ха” указано, что традиции Мотобу Тёки были переданы некоему Мотобу Тёсэю, создавшему школу Мотобу-рю и основавшему додзё “Дайдокан” – “Дом великого Пути”. Эта энциклопедия является единственным источником, упоминающим имя Мотобу Тёсэя. Вне всякого сомнения, это родственник великого мастера (об этом говорит не только фамилия – Мотобу, – но и то, что первый иероглиф имени – Тё/Нагай – тот же, что и в именах Тёки, Тёю, Тёсин и других, которые использовали члены рода Мотобу), но кем конкретно он доводится ему (сын? племянник?) – неясно (нужно сказать, что мы практически ничего не знаем о семье Мотобу Тёки, конечно, если таковая у него была). С другой стороны, через “руки” великого бойца прошло немало видных каратистов. В их числе Кониси Ясухиро, основатель Синдо Дзинэн-рю; Титосэ Цуёси, основатель Тито-рю; Кокуба Косэй (Куниба Юкимори), основатель Мотобу-ха Сито-рю; Нагаминэ Сёсин, основатель Мацубаяси-рю (Сёрин-рю); Ямада Тацуо, основатель Нихон-кэмпо; Камисима Санносукэ, основатель Кусин-рю; Охира Такахиро и другие видные каратисты.

Алексей Горбылёв

Американское кэнпо-каратэ